Марионетки в ящике - Ли Льеж

– Ну хорошо. И что дальше? – я дал понять, что не поддался на его глупые попытки меня обдурить.

Куница опять вздохнул – уже в который раз за этот день.

– Пошли, поищем там лом.

Он потянул за ручку. Дверь открылась.

Пока мальчики не вернулись, Козетта плотно позавтракала и разговорилась с Ли. Она не сомневалась, что все трое представителей мужского пола, с которыми ей довелось здесь познакомиться, сразу положили на неё глаз. Это проявлялось сообразно с их характерами: Бен пыхтел от злости, подозревая их с Куницей в романтической привязанности, Куница был предупредителен и ненавязчив, а Ли всякий раз распускал хвост и забалтывал её историями о невероятном богатстве отца, которое он вот-вот унаследует.

Козетта ещё не определилась в своих предпочтениях. Куница был взрослее и интереснее Бена и Ли, но именно он-то казался влюблённым меньше всех. А Козетта привыкла, что ей поклоняются, как принцессе. Как единственная женщина среди мужчин (японка и малявка не в счёт), Козетта желала, чтобы к ней относились ещё более галантно. Но, видно, какие мужчины, такое и отношение.

Бен с Куницей возвратились только через час. Лома они не нашли.

– Зато нашли кладовку, – покосившись на своего спутника, рассказал Бен. – А там чего только нет, оказывается! Лопаты, грабли, тяпки, косы…

– Пила, рубанок, топор, молоток… – продолжил Куница, слегка улыбнувшись.

– Цветочные горшки, верёвочные сети, мешки холщовые, мотки грубых ниток…

– Пустые склянки, аптечные весы, щипцы для камина, медные цепи…

– Ну, достаточно, – остановила их Козетта. – А лома нет?

– А вот лома, – Куница развёл руками, – нет.

– И что мы будем делать?

– Действовать по первоначальному плану, конечно. Дожидаемся темноты и идём обследовать дом. Надо всё-таки разобраться, что за таинственная сила перестилает ковры и переклеивает обои. Возможно, нам уже и не придётся взламывать ту дверь… – последнюю фразу Куница задумчиво проговорил вполголоса.

Козетта почувствовала странный прилив возбуждения: это были азарт и страх, слитые воедино. Сегодня ночью всё прояснится. Ну если не всё, то многое. Да будь она проклята, если вечером трусливо спрячется в спальне и позволит страху поработить себя!

– Отлично. Значит, дежурить будем втроём, – твёрдо сказала девушка и посмотрела сперва на Бена, потом на Куницу.

Юноши синхронно кивнули.

– А что я буду делать, если ночью вас всех убьют? – снова невпопад заныл Ли. – Я не хочу оставаться здесь один с этой японской душегубкой!

– Не бойся. Останется ещё и малышка, – серьёзно успокоил его Куница.

– Да, а в кладовке, как выяснилось, есть топор и молоток. Не пропадёшь! – презрительно бросила Козетта.

Ли покраснел, опустил голову и принялся разглядывать свои ботинки. На секунду он поднял голову, будто хотел что-то сказать, но передумал.

– Итак, ждём ночи, – подвёл итог Куница. – Сейчас можно вздремнуть или заняться своими делами. Встречаемся в гостиной в одиннадцать вечера.

И Козетта пошла «заниматься своими делами». А поскольку никаких дел у неё не было, она потратила оставшиеся часы на то, чтобы обойти весь дом и хорошенько запомнить интерьеры.

Особняк был небольшой, Козетте приходилось живать в домах намного роскошнее. Он не выглядел ни слишком старинным, ни слишком новым, не отличался архитектурными достоинствами и сложной планировкой. Дом как дом. Ему бы стоять где-нибудь недалеко от города, в живописной лощине или на берегу реки, чтобы какое-то многодетное семейство приезжало туда на барбекю. А на самом деле этот симпатичный, но скучноватый особняк построен на холме посреди леса, за десятки миль от человеческого жилья. И в этом было что-то неестественное, а потому жуткое.

Впрочем, сейчас, при свете дня, Козетта почти не боялась. Она спокойно обошла все комнаты (исключая ту, где тихо как мышка сидела Сора), поднялась в мезонин и подёргала дверь, заглянула даже в коридор, ведущий к кухне, и на саму кухню. Там она довольно дружелюбно кивнула Доротее, которая, сияя радушной улыбкой, рубила мясо на жаркое к обеду. Козетта устала бояться. И пообещала себе, что ночью будет такой же мужественной, как сейчас.

Но время шло и ощущения менялись. Пообедали впятером: Ли, Бен, Куница, Козетта и малышка. Когда Козетта хотела взять тарелку жаркого и отнести её наверх Соре, Куница неожиданно остановил её:

– Сиди, я сам.

И сам, действительно, взял тарелку, положил туда всякой всячины и понёс яства наверх. Козетта слишком удивилась, чтобы это обсуждать, и потому задала совершенно другой вопрос:

– Ребята, как вы думаете, малышке удобно есть без языка?

Ли и Бен одновременно поперхнулись. Девочка подняла на Козетту свои огромные, прозрачно зелёные глаза, и уставилась с непонятным выражением.

Всё-таки я нервничаю, отметила Козетта. Даже более того. Я боюсь.

После обеда быстро начало темнеть. Козетта полежала на кровати в спальне, потом накинула шаль и вышла на балкон, чтобы полюбоваться закатом. Но закат сегодня был какой-то странный: не оранжевый и не красный, а багрово-фиолетовый, будто по небу расползся огромный синяк. Смотреть на это было не слишком утешительно. Козетта вздохнула, сердито нахмурилась и вернулась в комнату.

Некоторое время она сидела на корточках у комода и вертела в руках пистолет. Брать или не брать его с собой на ночную эскападу? Мальчики наверняка будут безоружны, а ночные гости, кем бы они ни оказались, могут представлять опасность.

А если она ошибётся, запутается в темноте и подстрелит не того, кого надо? Стрелять вслепую Козетта не умела. Ранить своих сообщников – не собиралась. А ещё она помнила, что убитые в этом доме имеют свойство оживать… Во всяком случае, Доротея после смерти стала, кажется, ещё дружелюбнее и выглядит совершенно здоровой.

Поразмышляв, Козетта решила всё-таки обойтись без оружия. В конце концов, она будет под защитой двух мальчиков. Они не бросят её на произвол судьбы и привидений.

За ужином собрались уже вчетвером: малышка опять куда-то спряталась. Расправившись с оладьями и творожным пудингом, Ли как-то виновато пожелал всем спокойной ночи и, поминутно оглядываясь через плечо, направился в свою комнату. В гостиной остались трое.

В камине ярко пылал огонь, на столе стояли два канделябра, в каждом по пять свечей, и Козетта пока не ощущала ни холода, ни нехватки света. Но в углах просторной комнаты сгущались тени, до которых не могли добраться круглые ореолы горящих свечей, на потолке дрожали очертания непонятных предметов, которых, казалось, не было в комнате, а за окнами было черным-черно, будто их залили чернилами. Постепенно все разговоры заглохли и гостиная погрузилась в молчание. Бен сидел на кончике стула и нервно сжимал и разжимал руки, лежащие на коленях, Куница откинулся на спинку дивана и закрыл глаза, а Козетта выбрала из стоящих на столе свечей одну и следила за ней взглядом, чтобы не думать о тёмных углах. Прямоугольная гостиная стала казаться овальной, и в центре этого овала был стол, диван и несколько стульев, на которых сидели три желающих казаться смелыми подростка.